Николай Гоголь. Сорочинская ярмарка. Глава XI
За мое ж жито, та мене и побыто.
Пословица.
- Лови! лови его! - кричало несколько хлопцев, в тесном конце улицы, и Черевик почувствовал себя вдруг схваченным дюжими руками.
- Вязать его! это тот самый, который украл у доброго человека кобылу.
- Господь с вами! за что вы меня вяжете?
- Он же и спрашивает! А за что ты украл кобылу у приезжего мужика, Черевика?
- С ума спятили вы, хлопцы! Где видано, чтобы человек сам у себя крал что-нибудь?
- Старые штуки! старые штуки! Зачем бежал ты во весь дух, как будто бы сам сатана за тобою по пятам гнался?
- Поневоле побежишь, когда сатанинская одежда…
- Э, голубчик! обманывай других этим; будет еще тебе от заседателя за то, чтобы не пугал чертовщиною людей.
- Лови! лови его! - послышался крик на другом конце улицы, - вот он, вот беглец! - и глазам нашего Черевика представился кум, в самом жалком положении, с заложенными назад руками, ведомый несколькими хлопцами. «Чудеса завелись! - говорил один из них, - послушали бы вы, что рассказывает этот мошенник, которому стоит только заглянуть в лицо, чтобы увидеть вора, когда стали спрашивать, от чего бежал он, как полуумный. Полез, говорит, в карман понюхать табаку и, вместо тавлинки, вытащил кусок чертовой свитки , от которой вспыхнул красный огонь, а он давай Бог ноги!»
- Эге, ге! да это из одного гнезда обе птицы! Вязать их обоих вместе!