Об уме. Рассуждение 3. Об уме. Глава II. О тонкости чувств
Является ли большее или меньшее совершенство органов чувств, которое необходимо обнимает и совершенство внутренней организации, - ибо о тонкости чувств я могу судить только по результатам, - причиной неравенства умственных способностей людей?
Чтобы правильно судить об этом вопросе, мы должны исследовать, придает ли уму большая или меньшая тонкость чувств большую обширность или большую правильность суждений, которая, взятая в истинном значении, заключает в себе все качества ума.
Большая или меньшая тонкость чувств нисколько не влияет на правильность суждений ума, раз люди всегда воспринимают одинаковые отношения между предметами, какие бы ощущения от этих предметов они ни получали. Чтобы доказать, что это так, я выберу для примера чувство зрения, так как ему мы обязаны наибольшим числом наших представлений, и я утверждаю, что если для различных глаз одни и те же предметы кажутся более пли менее большими или маленькими, блестящими или темными, если туаз в глазах одного человека меньше, снег менее бел и эбеновое дерево менее черно, чем в глазах другого, то тем не менее эти два человека будут всегда замечать одинаковые отношения между всеми предметами; так, в их глазах туаз всегда будет больше фута, снег белее всех других тел, эбеновое дерево чернее всех других деревьев.
А так как правильность суждений ума заключается в ясном представлении об истинных отношениях между предметами и так как, применив сказанное мной о зрении к другим чувствам, мы придем к тому же результату, то из этого я заключаю, что большее или меньшее совершенство организации, как внешней, так и внутренней, нисколько не влияет на правильность наших суждений.
Скажу далее, что если отличать обширность ума от правильности его суждений, то большая или меньшая тонкость чувств не прибавит ничего к этой обширности. Действительно, если возьмем для примера опять чувство зрения, то мы убедимся, что большая или меньшая обширность ума зависит от большего или меньшего числа предметов, которые человек, одаренный очень тонким зрением, может запомнить. Однако существует очень мало таких трудно различимых благодаря своему малому размеру предметов, которые, когда на них смотрят с одинаковым вниманием одинаково молодые и привычные глаза, будут видимы для одних и невидимы для других. Но я могу доказать, что, если бы различие, какое налагает природа в этом отношении на людей, которых я называю нормально организованными, т. е. в организации которых нет никакого недостатка, было бы и бесконечно большим, чем оно есть, оно все же не произвело бы никакого влияния на обширность ума.
Предположим двух людей, одаренных одинаковой способностью внимания, одинаково обширной памятью, - словом, двух людей, равных во всем, за исключением тонкости чувств; при этом предположении тот, кто будет обладать более острым зрением, бесспорно, сможет запомнить, а затем сравнить между собой многие предметы, малый размер которых делает их недоступными для того человека, зрение которого менее совершенно; но так как мы предположили, что эти два человека обладают одинаково обширной памятью, способной удержать, предположим, две тысячи предметов, то несомненно, что второй может заменить историческими фактами предметы, которые он не в состоянии был увидеть вследствие меньшей остроты зрения, и, таким образом, в состоянии будет дойти до двух тысяч предметов, заполняющих память первого. Итак, если тот, зрение которого менее остро, может сложить в своей памяти столько же предметов, сколько и первый, и если к тому же эти два человека равны во всем остальном, то они должны быть способны к одинаковому числу сочетаний и, согласно моему предположению, иметь одинаковый ум; ибо обширность ума измеряется числом идей и сочетаний их. Следовательно, большее или меньшее совершенство органа зрения может только влиять на род их ума, сделать из одного художника или ботаника, из другого - историка или политика, но никак не может влиять на обширность их ума. Поэтому-то мы и не замечаем постоянного превосходства ума ни у тех, кто обладает более тонким зрением иди слухом, ни у тех, кто посредством постоянного употребления очков или слуховой трубки достиг бы в этом отношении больших преимуществ сравнительно с другими людьми, чем их полагает сама природа. Отсюда я заключаю, что у людей, которых я называю нормально организованными, умственное превосходство не связано с большим или меньшим превосходством чувств, как внешних, так и внутренних, и что большое неравенство в умственных способностях необходимо зависит от иной причины.
Гельвеций. Рассуждение 3. Об уме.
- Глава I. Следует ли считать ум даром природы или же результатом воспитания
- Глава II. О тонкости чувств
- Об уме. Глава III. Об обширности памяти
- Глава IV. О неодинаковой способности внимания
- Глава V. О силах, воздействующих на нашу душу
- Глава VI. О могуществе страстей
- Глава VII. Об умственном превосходстве оюдей, охваченных страстью, по сравнению с людьми рассудительными
- Глава VIII. Люди становятся тупыми, когда они перестают быть охваченными страстью
- Глава IX. О происхождении страстей
- Глава Х. О скупости
- Глава XI. О честолюбии
- Глава XII. Почему удовольствие так часто ускользает от честолюбца, если он ищет высокого положения только для того, чтобы избавиться от страдания, или для того, чтобы наслаждаться физическими удовольствиями
- Глава XIII. О гордости
- Глава XIV. О дружбе
- Глава XV. О том, что боязнь физических страданий и жажда физических наслаждений могут зажечь в нас всякого рода страсти
- Глава XVI. Какой причине следует приписать равнодушие некоторых народов к добродетели
- Глава XVII. О стремлении всех людей к деспотизму, о средствах достижения этого и об опасности от деспотизма для государей
- Глава XVIII. Главные следствия деспотизма
- Глава XIX. Второе следствие деспотизма: презренное и унизительное состояние народов поддерживает невежество визирей
- Глава XX. Третье следствие деспотизма: презрение к добродетели и ложное уважение, которое стараются к ней выказать
- Глава XXI. Четвертое следствие деспотизма: гибель государств, находящихся под неограниченной властью
- Глава XXII. О любви некоторых народов к славе и к добородетели
- Глава XXIII. О том, что государства бедные всегда больше любили славу и были богаче великими людьми, чем государства богатые
- Глава XXIV. Доказательство этой истины
- Глава XXV. О точном соотношении между силой страстей и размерами ожидаемых наград
- Глава XXVI. К какой степени страсти способны люди
- Глава XXVII. Об отношении между фактами и вышеизложенными принципами
- Глава XXVIII. Завоевания северных народов
- Глава XXIX. О рабстве и способностям к аллегориям ц восточных народов
- Глава XXX. О превосходстве некоторых народов в различных отраслях науки