"Мастер и Маргарита": за Христа или против? В защиту черновиков
Прежде, чем приступать к изложению аргументов, стоит признаться в необычности по крайней мере некоторых из них.
В литературоведении принято опираться на итоговую, беловую авторскую рукопись. Если между беловиком, тем текстом, который автор передал в издательство и черновыми, более ранними, набросками есть расхождение, то предпочтение отдается именно позднейшему варианту. Вполне понятный и логичный принцип.
Но все же есть такие книги, к которым он не может быть вполне применим. Этот принцип не вполне приложим к произведениям подцензурной литературы. Если писатель работает в условиях жесткой внешней цензуры, то со временем он переходит к самоцензуре. Он уже по своему горькому опыту знает, что - можно, что -на грани допустимого, а что - просто невозможно. Он знает требования цензуры и вкусы конкретного цензора. И тогда он может сам подправлять свой текст накануне отдачи его в чужие руки. Пока писатель наедине со своим вдохновением - он просто искренен. И тогда каждый пишет как он дышит... Но вот наступает пора, когда надо наступать на горло своей песне ради того, чтобы хоть что-то прохрипеть.
Булгаков писал свой последний роман в годы жесточайшей цензуры и уже имея огромный опыт продирания через нее. Он хотел видеть свой роман опубликованным.
За несколько дней до смерти в дневнике его жены Е. С. Булгаковой появляется запись: "6 марта 1940 г. Когда засыпал: "Составь список... список, что я сделал... пусть знают...". Был очень ласков, целовал много раз и крестил меня и себя - но уже неправильно, руки не слушаются.. Одно время у меня было впечатление, что он мучится тем, что я не понимаю его, когда он мучительно кричит. И я сказала ему наугад (мне казалось, что он об этом думает): "Я даю тебе честное слово, что перепишу роман, что я подам его, тебя будут печатать!" - А он слушал, довольно осмысленно и внимательно, и потом сказал: "Чтобы знали... чтобы знали".
Список, о котором идет речь в начале этой записи - это список литературных и идейных врагов Булгакова. И вот, вопреки обилию этих врагов, Булгаков все же хочет видеть свой роман опубликованным. И в романе он видит некоторое предупреждение читателю: "чтобы знали...".
Ради этого он переделывал роман, не только улучшая его, но и страха ради цензорского. В литературной сводке ОГПУ от 28 февраля 1929 говорится: "...Булгаков написал роман, который читал в некотором обществе, там ему говорили, что в таком виде не пропустят, так как он крайне резок с выпадами, тогда он его переделал и думает опубликовать, а в первоначальной редакции пустить в качестве рукописи в общество, и это одновременно с опубликованием в урезанном цензурой виде". В дневнике Е. С. Булгаковой (осень 1937 года): "Мучительные поиски выхода... откорректировать ли роман и представить?.. Миша правит роман".
Были ли шансы на публикацию? Иногда казалось, что - да. В ноябре 1936 года постановка шуточной оперы А. Бородина "Богатыри" Камерным театром (с текстом Демьяна Бедного) была заклеймлена советской прессой "за глумление над крещением Руси". Е. С. Булгакова отмечает в дневнике: "Я была потрясена!". Булгаков же настолько вдохновлен этим, что в том же месяце делает набросок либретто "О Владимире", обращаясь к теме крещения Руси.
Вообще, когда в 1928 году Булгаков начинал свой "роман о дьяволе", в советской литературе дьявол считался вполне приемлемым и обычным персонажем. Ничего шокирующего в том, что советский писатель вдруг вводит в повествование черта, тогда не было.
В воспоминаниях Л.Е. Белозерской-Булгаковой рассказывается о знакомстве М. Булгакова с повестью А.В. Чаянова "Венедиктов, или достопамятные события жизни моей" (М., 1922). Оформляла книгу Н. Ушакова, дружившая с семьей Булгаковых, она и подарила экземпляр книги Михаилу Афанасьевичу. Итак, "Н. Ушакова, иллюстрируя книгу, была поражена, что герой, от имени которого ведется рассказ, носит фамилию Булгаков. Не менее был поражен этим совпадением и Михаил Афанасьевич. Все повествование связано с пребыванием Сатаны в Москве, с борьбой Булгакова за душу любимой женщины, попавшей в подчинение к Дьяволу... С полной уверенностью я говорю, что небольшая повесть эта послужила зарождением замысла, творческим толчком для написания романа "Мастер и Маргарита"".
Герой повести студент-второкурсник Московского Университета Булгаков возвращается в Москву из Коломенского: "Вступив в город, почувствовал я внезапно гнет над своей душой необычайный. Казалось, потерял я свободу духа и ясность душевную безвозвратно и чья-то тяжелая рука опустилась на мой мозг, раздробляя костные покровы черепа... Весь былой интерес к древностям славяно-русским погас в душе моей... Я чувствовал в городе чье-то несомненное жуткое и значительное присутствие. Это ощущение то слабело, то усиливалось необычайно, вызывая холодный пот на моем лбу и дрожь в кистях рук,- мне казалось, что кто-то смотрит на меня и готовится взять меня за руку. Чувство это, отравлявшее мне жизнь, нарастало с каждым днем, пока ночью 16 сентября не разразилось роковым образом, введя меня в круг событий чрезвычайных. Была пятница. Я засиделся до вечера у приятеля своего Трегубова, который, занавесив плотно окна и двери, показывал мне "Новую Киропедию" и говорил таинственно о заслугах московских мартинистов. Возвращаясь, чувствовал я гнет нестерпимый".
Тот, кто в повести Чаянова овладел душой Булгакова, был не дьяволом, а человеком, прошедшим посвящение у лондонских вельможных сатанистов. У них в карточной игре он выиграл души нескольких москвичей. Можно представить, как потрясли М. Булгакова слова, сказанные чаяновским "коровьевым": "Беспредельна власть моя, Булгаков, и беспредельна тоска моя; чем больше власти, тем больше тоски". Впрочем, и он смог остановиться, когда с иконы "Спасов лик строго глянул мне в душу"...
Чаянова арестовали в 1930 году (не за повесть, а в связи с процессом "промпартии"). В литературе же за двадцать лет советской власти каноны "социалистического реализма" уже определились. Старый черт должен был уступить место старому рабочему.
И чтобы в конце 30-х годов опубликовать "Мастера и Маргариту", надо было многое в тексте спрятать от поверхностных читателей и цензоров... А потому обращение к ранним редакциям оказывается необходимым для понимания итогового текста.
Разные редакции, отражающие разные этапы работы Булгакова над текстом "Мастера и Маргариты", принято обозначать так:
Черный маг (1928-1929)
Копыто инженера (1929-1930)
Великий канцлер (1932-1936)
Князь тьмы (1937)
Вторая полная рукописная редакция романа (1938).
"Мастер и Маргарита" становится названием этого произведения только в 1938 году. Возможно, в порядке самоцензурной смягчающей правки.
Диакон Андрей Кураев. "Мастер и Маргарита": за Христа или против?
- В защиту черновиков
- Булгаков и вера
- Булгаков и безверие
- Шестое и седьмое доказательства бытия Бога
- Кто автор романа о Пилате?
- Роман или Евангелие?
- Путь Пилата: от рукописи к Луне
- "Рукописи не горят"
- Свет, тени и софистика
- Есть ли защита от Воланда?
- Есть ли положительные персонажи в романе?
- Скоро ли Пасха?
- Почему Воланд - иностранец?
- Об обезьяне Бога
- Книга Иова - "Фауст" - "Мастер и Маргарита"
- Обрадует ли вечность с Маргаритой?
- "Он заслужил покой"
- Заслужил ли Булгаков памятник?
- Приложение. За что Канту грозили Соловки?