Эразм Роттердамский. Похвала глупости

Предисловие автора

Эразм Роттердамский своему милому Томасу Мору - привет.

В недавние дни, возвращаясь из Италии в Англию и не желая, чтобы время, проводимое на лошади, расточалось в пустых разговорах, чуждых музам и литературе, я либо размышлял о совместных ученых занятиях, либо наслаждался мысленно, вспоминая о покинутых друзьях, столь же ученых, сколь любезных моему сердцу. Между ними и ты, милый Мор, являлся мне в числе первых: вдали от тебя я не менее наслаждался воспоминаниями, нежели, бывало, вблизи - общением с тобою, которое, клянусь, слаще всего, что мне случалось отведать в жизни. И вот я решил заняться каким-нибудь делом, а поскольку обстоятельства не благоприятствовали предметам важным, то и задумал я сложить похвальное слово Глупости. "Что за Паллада внушила тебе эту мысль?" - спросишь ты. Прежде всего, навело меня на эту мысль родовое имя Мора, столь же близкое к слову мория, сколь сам ты далек от ее существа, ибо, по общему приговору, ты от нее всех дальше. Затем мне казалось, что эта игра ума моего тебе особенно должна прийтись по вкусу, потому что ты всегда любил шутки такого рода, иначе говоря - ученые и не лишенные соли (ежели только не заблуждаюсь я в оценке собственного моего творения), и вообще не прочь был поглядеть на человеческую жизнь глазами Демокрита. Хотя по исключительной прозорливости ума ты чрезвычайно далек от вкусов и воззрений грубой толпы, зато благодаря необыкновенной легкости и кротости нрава можешь и любишь, снисходя до общего уровня, играть роль самого обыкновенного человека. А значит, ты не только благосклонно примешь эту мою ораторскую безделку, эту памятку о твоем товарище, но и возьмешь ее под свою Защиту; отныне, тебе посвященная, она уже не моя, а твоя.

Найдутся, быть может, хулители, которые станут распространять клевету, будто легкие эти шутки не к лицу теологу и слишком язвительны для христианского смирения; быть может, даже обвинят меня в том, что я воскрешаю древнюю комедию или, по примеру Лукиана, подвергаю осмеянию всех и каждого. Но пусть те, кого возмущают легкость предмета и шутливость изложения, вспомнят, что я лишь последовал примеру многих великих писателей. Сколько веков тому назад Гомер воспел Батра-хомиомахию, Марон - комара и чесночную закуску, Овидий - орех! Поликрат написал похвальное слово Бусириду, которое затем исправил Исократ, Главк восхвалял неправосудие, Фаворин - Терсита и перемежающуюся лихорадку, Синесий - лысину. Лукиан - муху и блоху, Сенека сочинил шуточный апофеоз Клавдия, Плутарх - разговор Грилла с Улиссом, Лукиан и Апулей - похождения осла и уже не помню кто - завещание поросенка по имени Грунний Корокотта, о чем упоминает св. Иероним .

Если же всего этого мало, то пусть вообразят строгие мои судьи, что мне пришла охота поиграть в бирюльки или поездить верхом на длинной хворостине. В самом деле, разрешая игры людям всякого звания, справедливо ли отказывать в них ученому, тем более если он так трактует забавные предметы, что читатель, не вовсе бестолковый, извлечет отсюда более пользы, чем из иного педантского и напыщенного рассуждения? Вот один в терпеливо составленной из разных кусков речи прославляет риторику и философию, вот другой слагает хвалы какому-нибудь государю, вот третий призывает к войне с турками. Иной предсказывает будущее, иной поднимает новые вопросы - один другого пустячнее и ничтожнее. Но ежели ничего нет нелепее, чем трактовать важные предметы на вздорный лад, то ничего нет забавнее, чем трактовать чушь таким манером, чтобы она отнюдь не казалась чушью. Конечно, пусть судят меня другие: однако коль скоро не вконец обольстила меня Филавтил, то сдается мне, что я восхвалил Глупость не совсем глупо. Что же касается пустого упрека в излишней резкости, то отвечу, что всегда дозволено было безнаказанно насмехаться над повседневной человеческой жизнью, лишь бы эта вольность не переходила в неистовство. Весьма дивлюсь я нежности современных ушей, которые, кажется, ничего не выносят, кроме торжественных титулов. Немало также увидишь в наш век таких богомолов, которые скорее стерпят тягчайшую хулу на Христа, нежели самую безобидную шутку насчет папы или государя, в особенности когда дело затрагивает интересы кармана. Но если кто судит жизнь человеческую, не называя имен, то почему, спрошу я, видеть здесь непременно язвительное издевательство, а не наставление, не увещание? А в противном случае сколь часто пришлось бы мне обращаться с укорами и порицаниями к самому себе! И, наконец, кто не щадит ни одного звания в роде людском, тот ясно показывает, что не против отдельных лиц, а только против пороков он ополчился. Итак, если кто теперь станет кричать, жалуясь на личную обиду, то лишь выдаст тем свой страх и нечистую совесть. Куда вольней и язвительней писал св. Иероним, не щадивший и имен порою! Я же не только избегал повсеместно имен собственных, но сверх того старался умерить всячески слог, дабы разумному читателю сразу же было понятно, что я стремлюсь скорее к смеху, нежели к злому глумлению. Я не хотел по примеру Ювенала ворошить сточную яму тайных пороков и охотнее выставлял напоказ смешное, нежели гнусное.

Того, кто не удовлетворится всем сказанным, прошу вспомнить для утешения, что весьма почтенно служить жертвою нападок Глупости, от лица которой я взял слово. Впрочем, стоит ли говорить все это такому искусному адвокату, как ты; и без того ты сумеешь отстоять наилучшим образом даже и не столь правое дело. Прощай же, мой красноречивейший Мор, и Морию твою защищай всеусердно.

Похвала глупости. Глава I. Глупость одним своим видом разгоняет заботы слушателей
Похвала глупости. Глава II. Содержание речи
Похвала глупости. Глава III. Почему Глупость сама себя хвалит
Похвала глупости. Глава IV. Почему Глупость говорит без подготовки
Похвала глупости. Глава V. Глупость сразу же сама себя выдает
Похвала глупости. Глава VI. Подражание риторам
Похвала глупости. Главы VII, VIII. Родословная Глупости, место ее рождения, ее кормилицы
Похвала глупости. Глава IX. Спутники Глупости
Похвала глупости. Главы Х, XI, XII. Глупости люди обязаны и самой жизнью, и всеми житейскими благами
Похвала глупости. Глава XIII. Родство Глупости с детством и старостью
Похвала глупости. Глава XIV. Глупость продлевает юность и отгоняет старость
Похвала глупости. Глава XV. Боги особенно нуждаются в Глупости
Похвала глупости. Глава XVI. Приправа Глупости нужна повсюду
Похвала глупости. Глава XVII. Благодаря Глупости женщины правятся мужчинам
Похвала глупости. Глава XVIII. Глупость - лучшая приправа на пиру
Похвала глупости. Глава XIX. Она же - соединительница друзей
Похвала глупости. Глава XX. Примирительница супругов
Похвала глупости. Глава XXI. Связующее начало всякого человеческого общества
Похвала глупости. Глава XXII. Почему Филавтия именуется родной сестрой Глупости
Похвала глупости. Глава XXIII. Глупость - причина войн
Похвала глупости. Главы XXIV, XXV. Невыгоды Мудрости
Похвала глупости. Глава XXVI. Сила всякого вздора в народе
Похвала глупости. Глава XXVII. Жизнь человеческая - только забава Глупости
Похвала глупости. Глава XXVIII. Науками и искусствами люди обязаны жажде суетной славы
Похвала глупости. Глава XXIX. Глупость требует, чтобы ее похвалили за рассудительность
Похвала глупости. Глава XXX. Глупость ведет к мудрости
Похвала глупости. Глава XXXI. Только благодаря Глупости жизнь бывает сносной
Похвала глупости. Главы XXXII, XXXIII. Науки изобретены, на пагубу роду людскому, среди них особенно ценятся те, которые связаны с Глупостью
Похвала глупости. Глава XXXIV. Из животных всего счастливее те, которые не знают никакой дрессировки
Похвала глупости. Главы XXXV, XXXVI, XXXVII. Дураки, юродивые, глупцы и слабоумные гораздо счастливее мудрецов