Тихомиров Л.А. Апокалипсическое учение о судьбах и конце мира. IV. Характеристики семи эпох мира, или тысячелетнего царствования Христа на земле

 

Приступая к попытке охарактеризовать, в общих чертах, содержание каждой из семи эпох христианской истории мира, я должен оговориться, что совокупность этих эпох считаю историей тысячелетнего царствования Христа на земле.

Как известно, многие ждут тысячелетнего царства Христа на земле, как эпохи особой, которая должна наступить после уничтожения Антихриста. Я этого мнения не принимаю, во-первых, потому, что оно издревле отвергнуто Церковью, во-вторых, потому, что ни у одного Апостола, в эсхатологических местах посланий, нет никакого упоминания о тысячелетии после поражения Антихриста, и ясно указывается, что второе пришествие Христа будет и последним. У самого Спасителя точно так же нет никаких упоминаний о «хилиастическом» тысячелетии, напротив, весьма ясно высказано, что второе пришествие будет соединено уже с концом мира. Царствие же Божие, или Небесное, наступило, по ясному учению Спасителя, уже 1900 лет назад.

Характеристика развития Царства Божия на земле сделана Спасителем во множестве притч с полнейшей ясностью.

Наконец, и в самом Апокалипсисе глава XX, составляющая главную опору ожидателей особенного чувственного 1000-летия, скорее может быть понимаема как общий повторный взгляд Тайнозрителя на все, о чем он говорил раньше.

Андрей Кесарийский, повторяя толкования древнейших времен, говорит прямо: «Тысяча лет есть время от вочеловечения Господня до пришествия Антихриста».

Я именно и принимаю это толкование.

Как же располагаются события мировой жизни за это время, которое называется «тысячелетие» не в арифметическом смысле, а в смысле некоторой «полноты времен», и исторически распадается, по Апокалипсису, на семь различных эпох?

Уже при Спасителе Царствие Божие, или Небесное (что есть одно и то же) приблизилось к людям и наступило для некоторых из них. Это Царствие Божие, которое находится внутри нас, проявляется и внешне, что видим на примере Апостолов, увидевших его в силе и славе во время Преображения Господня. Оно существует видимым образом также и в Церкви, здесь, на земле, и на небесах, что видим в Апокалипсисе в лице «старцев», которых Господь сделал «царями и первосвященниками». Святые, которых Господу угодно было «прославить», царствуют с Господом на земле среди тех, которые покоряются Христу, то есть сердечно и правильно веруют и по вере живут.

А в то же время Царствие Божие погружено в мировую жизнь, среди остального человечества, в котором действует как закваска, постепенно квасящая тесто, или как сеть, захватывающая рыбу хорошую и дурную, из которой первая оставляется, а вторая выбрасывается вон и т. д.

Вообще Царство Божие, оно же и «тысячелетие», всесторонне обрисовано Спасителем как в виде общего процесса развития, так и в своих отношениях к отдельным личностям. Общий же характер всемирного процесса, в котором созревает Царствие Божие, виден из притчи о пшенице и плевелах. Они оставлены расти вместе до тех пор, пока пшеница не созреет для жатвы, и тогда она будет отобрана в житницы райские, а плевелы выброшены в огонь вечный. Этот совместный рост пшеницы и плевел распадается на семь эпох.

Ни для одной из эпох нельзя установить точных границ, отделяющих ее от предыдущей и последующей. Эпоха выражает собой некоторый преобладающий тип, некоторый дух христианского человечества, который не сразу возникает, не сразу изменяется, и не по всем местностям в одинаковой степени и одновременно. Поэтому в то время, когда в одних местах еще продолжается дух прежней эпохи, в других уже развился иной дух. Поэтому эпохи, если брать весь мир, как бы захватывают одна другую, и следовательно лишь приблизительно могут быть отделены одна от другой по десятилетиям и даже столетиям.

Впрочем, то же самое относится и ко всем другим эпохам культурной или духовной жизни человечества. Никакой точной датой нельзя выразить, когда кончилась эпоха Классической культуры, когда возник и кончился дух Средних веков и т. д. То же самое должно сказать и о распределении эпох апокалипсических по различным векам всемирной истории.

С этой оговоркой приступаю к определению границ каждой эпохи.

Первая из них - Ефесская - охватывает время апостольской проповеди, то есть от времен Спасителя до эпохи гонений на христиан, хотя гонения начались еще при апостолах в 64 году, тогда как Откровение св. Иоанна Богослова дано в 91 году. Высшим, конкретным выражением церкви первого периода была, конечно. Иерусалимская апостольских времен, которая, однако, в 91 году была уже рассеяна из города и укрывалась за Иорданом.

Откровение воздает высокую похвалу этой первой, Ефесской, эпохе церковного существования. Замечу, что самое название «Ефес» означает «вожделенный», «желательный»... Этот символизм наименований замечается и в других эпохах... К Ефесскому периоду должно отнести явление Жены, облеченной в солнце, которую преследовал Дракон. Жена - это Церковь... Под «первой печатью» Ефесская эпоха обозначается как победоносная проповедь - «всадник на белом коне. Он вышел, как победоносный, и чтобы победить»... В наставлении к Ефесской церкви Спаситель воздает этой эпохе первенствующей Церкви высокую похвалу, между прочим, за то, что она умела отличить истинных апостолов от ложных и ненавидит еретиков. Однако Откровение уже делает церкви упрек за то, что она «оставила первую любовь свою». Надо полагать, это относится к утрате того духа, при котором у верующих все было общее, не только сердце и вера, но и имущество, и не было среди них ни бедных, ни богатых, как гласят «Деяния».

«Итак, - говорит Господь, - вспомни, откуда ты ниспал, и покайся, и твори прежние дела твои, а если не так, то скоро прийду к тебе и сдвину светильник твой с места»...

Эта угроза осуществилась в следующем периоде, Смирнском, эпохе гонений...

Эта эпоха началась для иных мест раньше, чем раздался предостерегающий голос Апокалипсиса. Собственно Иерусалимская Церковь была потревожена еще при разрушении Иерусалима в 70 году. Но она при этом не пострадала, а только разбежалась за Иордан. Там христиане продолжали существовать в церковном единении, имели своих епископов. Потом, когда Иерусалим снова стал заселяться, христиане, конечно, были и в нем, до окончательного разрушения его в 130 г., когда император Адриан даже переименовал Иерусалим в Элию Капитолину и поставил храм Юпитеру на месте Иудейского святилища. Это собственно и правильнее считать водворением мерзости запустения * на месте святе, а не постановку мечети Омара, как определяет полковник Бейнинген.

* Один из читателей, очень достопочтенное духовное лицо, делает мне возражение против этого понимания «мерзости запустения». По его мнению, «мерзость запустения на месте святе» означает павшее недостойное и неверующее священство. Признак кончины века составляет появление такого священства... Не беря на себя обсуждение этого вопроса, считаю не безполезным упомянуть о таком толковании для размышления читателей.

Как бы то ни было, «светильник» Иерусалимской церкви был «сдвинут с места». Она надолго утратила влияние, и даже патриархия была здесь основана лишь в 451 году.

Как сказано выше, к первому периоду относится начало видения о Жене, облеченной в солнце, но продолжение и конец его переходит не только во вторую, а даже в третью эпоху. Жена эта, по древнейшему толкованию, означает Церковь. Сатана во время крестной смерти Спасителя был поражен. В это время произошла на Небе борьба, и Дракон (Сатана) был низвержен на землю, где в ярости хотел уничтожить порождение Жены, облеченной в солнце, то есть, по толкованию Андрея Кесарийского, спасающихся верующих *. Но дитя Жены было взято на Небо, а сама она улетела в пустыню, то есть, в среду языческих народов, где ей дано было укрываться. Змей пытается погубить ее, пустив вдогонку реку, но земля поглотила воду. По толкованию Оберлена, это относится к нашествию варваров, которые должны были уничтожить Церковь, укрывшуюся среди римских владений. Но земля, то есть народ, поглотила воду, впитала в себя варваров, и Змей в сильной ярости начал измышлять другие способы борьбы с «прочими от семени» Жены.

* О первой трубе сказано: «Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю, и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела». Не смею решать отношения этого к борьбе, происшедшей на небе. Андрей Кесарийский считает это относящимся исключительно к последним временам.

Этот эпизод, начавшись в первую эпоху, оканчивается в третью. Первая же Апокалипсическая эпоха продолжается всего несколько десятков лет, не более сотни.

Вторая эпоха - Смирнская, по самому своему символическому названию, выражает нечто погребальное. Она осуществила угрозу Божию, выраженную в первой эпохе, и огнем гонения очистила «ниспавшую» с недолгой высоты Церковь.

Под второй печатью указано, что этой эпохе дано было снять мир с земли, и чтобы убивали друг друга *. А в слове Божием к Смирнской Церкви упоминается, что на христиан будет злословие тех, которые называют себя иудеями, но на самом деле составляют «сборище сатанинское». Известно, что клеветы евреев были причиной первого гонения, да и всегда возбуждали римлян против христиан. Название иудеев «сборищем сатанинским», быть может, показывает, что они в этом случае действовали как орудие борьбы Дракона против Жены, облеченной в солнце.

* «Второй Ангел вострубил и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море, и третья часть моря сделалась кровью». Это, быть может, означает кровавые гонения. «Море» символически часто означает вообще человечество.

Слово Божие к Смирнской Церкви, то есть к христианам второй эпохи, увещевает их, однако, не бояться того, что им предстоит потерпеть в темницах и гонениях, и предупреждает, что скорбь будет только «дней десять»… Это последнее выражение, как я упомянул выше, должно связать с десятью гонениями на христиан *.

* Гонения происходили: 1) при Нероне в 64 году; 2) Домициане в 91 г.; 3) Трояне в 98 г.; 4) Марке Аврелии в 177 г.; 5) Септимие Севере в 202 г.; 6) Декие в 250 г., после которого без перерыва продолжалось гонение императора Галла в 252 г.; 7) при Валериане в 257 г.; 8) при Аврелиане в 275 г.; 9) при Диоклетиане в 303 г. и 10) при Максимине в 311 г. Гонений обычно считается десять. Так и выходит, если считать время Декия и Галла за одно. Если же считать их за два гонения (потому что все-таки это два разные императора), то гонений было одиннадцать. Если же счесть весь период 250-257 годов за одно непрерывное гонение, то их было всего 9. Точнее всего сказать - «около десяти».

В самом начале Смирнской эпохи исполнилось и пророчество Спасителя относительно разрушения Иерусалима и храма в 70 году, причем христиане, благодаря своей внимательности к указаниям Спасителя, заблаговременно избежали гибели...

Эта тяжкая очистительная эпоха продолжалась приблизительно до времен Константина Великого, то есть более 200 лет. Она замечательна тем, что Слово Божие не делает Смирнской Церкви ни единого упрека, но только говорит: «Знаю твою скорбь», и обещает «побеждающему» дать «венец жизни», так что он «не увидит второй смерти». По толкованию Андрея Кесарийского, это означает, что «побеждающие» не будут подлежать второму суду. В самом Апокалипсисе (глава 7-я) мы потом видим на небесах перед престолом и Агнцем людей в белых одеждах и с пальмовыми ветвями, и Ангел объяснил Тайнозрителю, что это «те, которые пришли от великой скорби»... Все они еще до второго пришествия Спасителя «пребывают перед Престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его»...

Первые две эпохи обрисованы в Апокалипсисе настолько ясно, что легко узнаются. Но третья эпоха понимается труднее.

Третья эпоха - Пергамской Церкви - обрисована прежде всего тем, что Церковь живет там, «где престол Сатаны», и это ставится ей извиняющим вины обстоятельством. Что это значит? Церковь и прежде укрывалась «в пустыне», среди язычников, где тоже властвовал Сатана. Но должно думать, что пока это было простым убежищем среди людей, хотя бы и не христиан, то само по себе это не составляло никаких испытаний, не давало ни заслуг, ни греха. Это не ставилось и смягчающим обстоятельством.

Но в Пергамскую эпоху, стало быть, произошло какое-то серьезное изменение условий, которое столь усложнило положение Церкви, что Христос ставит ей в особую похвалу то, что она все-таки и в этом положении содержит Его имя и не отреклась от веры.

Я полагаю, все это означает, что в Пергамскую эпоху Церковь уже осела «в пустыне» прочно, стала уже господствующей, государственной Церковью. Это ее поставило в самом центре того мирского интереса и житейского попечения, в котором Сатана укрепляет свой престол. Тогда понятно, что сохранение верности Христу, в столь сложном и трудном положении, составляет большую заслугу, за которую Церкви и воздается похвала.

Однако за это время Церкви делаются и многочисленные упреки за присутствие разных ересей, причем Господь говорит, что Он Сам приидет и сразится с еретиками, мечом уст Своих... Когда употребляется такое выражение, это всегда означает, что меч уст Господних победит. Поэтому Пергамская эпоха, несомненно, должна быть считаема также эпохой Вселенских Соборов, победивших ереси.

Но хотя истина и победила в третью эпоху, таинственный голос, при снятии «третьей печати», говорит: «Хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий , вина же и елея не повреждай»... Думаю, это означает, в первой половине фразы, появление крайнего неравенства духовного достоинства в людях. Во второй же части фразы дается, без сомнения, наставление сохранять благодатные таинства, по всей вероятности - Евхаристию и священство. Нельзя не отметить, что в награду «побеждающему» в эту эпоху Господь обещает дать вкушать «манну небесную», что, по толкованию Андрея Кесарийского, означает св. Причастие. Сверх того, побеждающему дается «белый камень», на котором написано новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто его получил...

Не упорствуя в своем предположении, думаю что «белый камень» должен означать святость, а новое имя, никому неизвестное кроме получившего его, означает некоторый переход Церкви к «невидимому» состоянию. То есть можно заключить, что со времени превращения Церкви в государственную, стало уже внешне «невидимым», «неизвестным», кто к ней действительно принадлежит, так что лишь сам получивший таинственное «новое имя» чувствует, что он действительно Христов. О множестве же других видимых членов Церкви уже невозможно судить, кто они такие: христиане или нет, идут ли ко спасению, или не думают об этом?

Какова продолжительность Пергамской эпохи? Полагаю, что приблизительно с Константина Великого она тянется до того времени, как христианские государства начинают явно торжествовать над язычниками, ибо последнее обстоятельство указано как характеристический признак следующей, четвертой эпохи. К третьему периоду, вероятно, относится и тот эпизод, что Дракон пустил воду, как реку, за убегающей Женой. Это по Оберлену - нашествие варваров на Западную Европу, но, быть может, еще лучше бы означало нашествие магометанских народов, которые несравненно сильнее угрожали Жене, нежели варвары времен переселения народов.

Под третьей ангельской трубой указано ниспадение с неба великой звезды «полынь», которая напоила горечью третью часть вод, и от вкушения этих вод умерли многие. «Звезда» означает всегда некоторую великую силой личность, Сатану, Ангела или человека. В данном случае это может быть пророк Магомет, нанесший первый тяжкий удар христианству.

В общей сложности Пергамская эпоха охватывает приблизительно времена Византийского государства, а в Западной Европе эпоху Карла Великого и его монархии.

С тех пор как Церковь разбилась по разным государствам и народам, неодинаково успешно выполнявшим обязанности и миссию христианского государства, периоды особенно трудно разграничиваются по разным местам, но в одних местах кончаются раньше, в других позже, захватывая один другой. Приблизительно третью эпоху можно считать очень продолжительной, от 4-го века почти до 14-го, то есть совпадающей с так называемыми Средними веками истории.

Четвертая эпоха - Фиатирской Церкви - охватывает преимущественно Новую историю, с 13-го - 14-го веков. Откровение говорит, что церковное дело этого времени проявляет и любовь, и веру, и даже, что последние дела его больше первых. Но Христос также упрекает эту эпоху в ересях и развращенности, характеризуемой в жене Иезавели, именующей себя пророчицей. Упоминает также Апокалипсис о «глубинах сатанинских», проявляющихся в каких-то учениях. Быть может, под этим должно разуметь антихристианские веяния, которыми ознаменовала себя эпоха Возрождения наряду с успехами науки и мысли. А быть может, под этим понимаются развращенные ереси, которые связывают с Орденом тамплиеров и с масонством. Места эти вообще из очень темных в Апокалипсисе.

Четвертая ангельская труба отмечает помрачение третьей части солнца, луны и звезд. Этот символ обычно означает высшие учащие чины Церкви. И конечно, Фиатирская эпоха представляет это явление весьма выпукло.

Наставление же, даваемое в эту эпоху Церкви, по-видимому, предостерегает против искания «новшеств», как бы напоминая, что раскрытие Истины уже закончено раньше, так что дальше в этом отношении идти некуда. Такой смысл, по-видимому, имеют слова: «Только то, что имеете - держите, пока приду». Может быть, попытки нового изъяснения христианства в то время или с того времени становятся уже опасным обманом «Сатанинских глубин»... Если так, то к этому времени может относиться окончание 12-й главы Апокалипсиса о действиях Дракона, который, не успев погубить Жену рекой, «пошел вступить во брань с остальными от семени ее».

Однако же в общей сложности четвертая - Фиатирская - эпоха служит сильно делу Божию, так что Апокалипсис обещает ей «власть над язычниками», которых она будет пасти «жезлом железным», то есть очень властно и авторитетно. Это действительно составляет черту христианского государства с 15-го века, когда Европа завладела постепенно всеми языческими странами, обращая их народы в христианство и властвуя над ними. Это эпоха железа и крови, и под «четвертой печатью» Апокалипсиса обозначено появление «коня бледного», - всадник которого - смерть, и за ним следует ад, так что четвертая часть земли подверглась умерщвлению мечом, голодом, морем и зверями земными. Опустошения этой эпохи среди самих христианских государств известны из истории, да и язычники, хотя и сокрушались, «как сосуды глиняные», - также отвечали жестокими опустошениями христианских стран.

Где провести приблизительный конец четвертой - Фиатирской эпохи?

Быть может, разгадки этого следует искать в России и Русской Церкви.

Россия родилась в третью эпоху и принимала оживленное участие в четвертой. В ней особенно типично развилось христианское государство именно с консервативным оттенком Фиатирской эпохи, как бы усвоив наставление: «Только то, что имеете – держите, пока приду». Это был типичный девиз русской веры, с начала Руси и до недавнего времени. России было также дано видное участие в пасении язычников жезлом железным, и долго они сокрушались перед ней именно, как сосуды глиняные... Думается, что, применительно к русской истории, конец четвертого периода можно считать около 19-го века, а продолжительность всей эпохи в пять столетий.

Наше время, кажется, уже несомненно вышло из Фиатирской эпохи. Шестую же - Филадельфийскую - мы еще очевидно не переживали. Таким образом, наше время должно быть отнесено к пятой эпохе.

Пятый период - Сардинской Церкви - принадлежит вообще к печальным. Сардийская Церковь даже символически, по названию своему, напоминает тщетные надежды людей на всемогущество богатства, так как апокалипсический Сардис - это именно древние Сарды знаменитого царя Креза. Апокалиптическая характеристика этой эпохи как бы подставляет зеркало с отражением нашего псевдохристианского лика. «Знаю твои дела, - говорит Господь, - ты носишь имя, будто ты жив, но ты мертв». Действительно, весь мир теперь только носит имя христианского, но нигде противоположность между именем жизни «Святой Руси», «Православия» и т. д. и полной мертвенностью веры не поражает нас до такой степени, как в современной России.

Господь не находит для Сардийского периода никакого утешения. Он только увещевает покаяться и угрожает найти на развратную эпоху, «как тать»: «И ты не узнаешь, в который час найду на тебя»... Лишь «несколько человек» в Сардисе, по Апокалипсису, «не осквернили одежд своих», и Господь обещает их одеть святостью («белыми одеждами»).

Это эпоха такого падения, что души умерших (под «пятой печатью») уже находят своевременным последний суд над миром... Но долготерпение Божие еще не истощилось, и душам сказано, чтобы успокоились на малое время, «пока и сотрудники их и братья, которые будут убиты - дополнят число».

Действительно, с Сардинской эпохой христианский мир еще не покончен. В нем еще кроются великие силы для возрождения, которое и достается на долю следующей за нами Филадельфийской эпохи.

Появление Зверя и Жены Любодейной. Прежде чем перейти к шестой эпохе мировой жизни, необходимо слегка остановиться на двух отдельных эпизодах созерцания Тайнозрителя. Это именно - появление Зверя и появление Жены Любодеицы.

К какому времени должно отнести «звериное» проявление? Полагаю, что созерцание Апокалипсиса в этом случае должно дополнить эсхатологическими местами посланий ап. Иоанна и ап. Павла. Последний говорит, что пораженный Спасителем Сатана задумал некоторую «тайну беззакония», которая уже во времена ап. Павла была «в действии», но появлению Антихриста в полной силе мешает нечто «удерживающее», или некто «Держай». Полное осуществление Антихриста было тогда еще невозможно, хотя частные «антихристы» были уже и тогда, как заявляет ап. Иоанн. Но то появление Зверя Антихриста и помогающего ему Зверя - лжепророка, о котором говорит 13-я и отчасти 11- я глава Апокалипсиса, относится, очевидно, к уже совсем последним временам, к седьмой (Лаодикийской) эпохе. В наше время Антихрист, вечно готовый родиться, вечно существующий в потенции, едва ли отмечается Апокалипсисом.

Но что касается Жены Любодеицы, то весьма возможно, что ее появление должно быть приурочено к пятой эпохе.

Что такое Жена Любодеица, это изменница Богу, любодействующая с царями земными? Оберлен очень убедительно доказывает, что это ничто иное, как павшая Церковь... Он не приурочивает этого образа ни к какой частной церкви, то есть, например, к Римской, как любят делать другие протестанты. По Оберлену, в истории Церкви всегда сосуществуют два элемента: 1-й - чистая и светлая Невеста Христова, которая никого не любит, кроме своего Небесного Жениха, и всегда верна Ему; 2-й - другой элемент: любодеица, которая «обмирщилась», изменяет Христу для мира, любодействует с царями земными... Поэтому Оберлен не указывает никакого частного момента появления Жены Любодеицы.

Мне кажется, возможно, однако, и иное толкование. В Апокалипсисе, 17-я глава, явление Жены Любодеицы скорее происходит как бы в некоторый определенный момент, и уж во всяком случае Тайнозритель увидел ее «в пустыне», то есть в то время, когда Церковь укрылась в среду язычников, значит, не в первую эпоху. Да, вдумываясь во все первые четыре эпохи, трудно предположить момент ее появления в одну из них. Даже аналогии с Иезавелью четвертой эпохи Жена Любодеица не представляет. Та - просто развратница и играет роль пророчицы. Жена Любодеица - во-первых, изменница, во- вторых, представляет какое-то спокойное, животное падение, из-за низших благ земных. Но явление ее очень возможно предположить в пятую эпоху, если только Жена Любодеица есть действительно павшая Церковь.

Однако - я не уверен, чтобы это была Церковь. Древнейшие толкователи Апокалипсиса, компилируемые Андреем Кесарийским, считают Жену Любодеицу некоторым Царством. В самом Апокалипсисе она называется «городом, царствующим над царями земными». Но если это царство, то, очевидно, такое, которое было раньше очень тесно связано с Богом, со Христом, наподобие Церкви. Иначе предание себя не Богу, а благам земным - во всяком случае, не было бы «изменой», не было бы «прелюбодейством». Прелюбодеянием обозначается в Библии - поведение израильского народа, но никак не Персидского или какого иного царства, никогда и не вступавших с Господом в обручение Завета. Прелюбодеицей является у пророков «Дева Израиля», но не «Дщерь Вавилонская».

Если принять во внимание все это, то скорее всего можно представить себе, что Жена Любодеица есть никто иной, как Россия, изменившая Богу. Ни одна нация не сливала так своего гражданско-политического бытия с церковным, как Россия. Только древний Израиль представляет с ней в этом аналогию, ибо даже и Византия несла в себе наследство политического учреждения - древнего Рима, а Россия, подобно Израилю, родилась вместе с обручением Господу.

Если это печальное предположение верно - то и суд над великой Любодеицей, и ее уничтожение 12-ю царями, вассалами Антихриста, все это должно исторически быть относимо к судьбам России. Впрочем - это судьбы, еще предстоящие в будущем, так как относятся к седьмой эпохе. Появление же России в качестве Жены Любодейной (если только это она) должно в этом случае отнести как раз к нашей, пятой эпохе.

Если «трубные звуки» могут быть относимы к характеристике мировых эпох, то пятая труба (соответствующая Сардийской эпохе) показывает в наше время чрезвычайный разгул адских сил. Некоторая звезда, спавшая с неба отворила, сказано там, кладезь бездны, из омраченного дыма которой вышла страшная, фантастических форм, саранча, мучащая уязвлениями людей, которые не имеют на себе печати Божией. Под этой саранчой Андрей Кесарийский (хотя относящий все это к концу мира) разумеет «лукавых демонов», причем власы женские означают сладострастие и возбуждение к блудодеянию, зубы львиные - убийственность и ядовитость, а брони железные - жестокосердие. Уязвление этой саранчи, подобное скорпиону, крайне мучит людей, не имеющих печати Божией... «В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее»... Сам Царь бездны Апполион, или Аввадон-губитель, направляет эту саранчу, и мучение от нее будет продолжаться таинственный срок «пять месяцев», что конечно нельзя понимать буквально.

Шестая эпоха - Филадельфийская. Как ни пала пятая Сардийская эпоха, с ней не кончается мировая миссия христианства. Оно должно еще иметь эпоху великого подъема духа, почти небывалого, ибо шестой Филадельфийской Церкви Христос в Апокалипсисе не делает ни одного упрека, а дает только похвалы. Этого не удостоилась даже первая эпоха, а только вторая (мученическая) и шестая, которая и по символическому значению слова «филадельфия» - означает «братскую любовь».

В эту эпоху церковь будет численно невелика- «немного имеешь силы», сказано в Апокалипсисе, - но крепко сохраняет слово Христа, и в награду за это перед ней «преклонятся» евреи. Замечательно это место. «Вот, - говорит Господь, - Я сделаю, что из сатанинского сборища, из тех, которые говорят о себе, что они иудеи, но не суть таковы, а лгут, вот Я сделаю то, что они приидут и поклонятся пред ногами твоими и познают, что Я возлюбил тебя»...

Другими словами, должно полагать, что именно в Филадельфийскую эпоху последует обращение Израиля ко Христу, о чем так положительно говорит ап. Павел. В 7- й главе Апокалипсиса отмечено отдельное видение, которое происходит после того, как снята шестая печать и до снятия седьмой печати, то есть, стало быть, относится к Филадельфийской эпохе. В этом видении - кладется печать на челах рабов Божиих изо всех колен Израилевых. Отсюда можно видеть, что иудеи, называемые в этом месте «сатанинским сборищем», играли вообще какую-то роль в деле Сатаны. Побежденные великой нравственной силой Филадельфийской Церкви, они обращаются ко Христу, но в этнографическом смысле не поголовно, а лишь те, которые запечатлены печатью Божией. Придут, сказано, «из сборища», а не все «сборище». Отмечаю это обстоятельство в опровержение тех, которые (как и полковник Бейнинген) готовы встретить власть иудеев над миром как некоторое благо и исполнение пророчеств. Это ошибка.

Не один Апокалипсис, а Сам Христос в Евангелии говорил иудеям: «Если бы вы были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы»... Но «вы делаете дела отца вашего... ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего» (Еванг. Иоанна, гл. 8, ст. 39, 41, 44). «Не тот иудей, - говорит ап. Павел, - кто таков по наружности»... (Римлян, гл. 2, ст. 28-29). И хотя ап. Павел говорит: «И так весь Израиль спасется» (Римл. гл. 11. ст. 26), однако он же объясняет в 9-й главе того же послания: «Но не то, чтобы слово Божие не сбылось, ибо не все те израильтяне, которые от Израиля... Не плотские дети суть дети Божии, но дети обетования признаются за семя»... (Римл. гл. 9. ст. 6-8).

Итак, в Филадельфийскую эпоху, полагаю, произойдет спасение так именуемого «всего Израиля», то есть того, который есть истинный Израиль и выйдет из «сборища сатанинского».

Вместе с тем Господь, в награду Филадельфийской Церкви, обещает сохранить ее от «годины искушения», которая придет на всю вселенную. Это уже канун окончания мировой жизни, и Спаситель говорит Филадельфийской Церкви: «Се гряду скоро, держи, что имеешь».

В Филадельфийской Церкви, надо думать, сохранится до конца мира чистая Невеста Христова. Но, вероятно, большинство именуемых «христиан» будет падать все ниже, так как мир переходит в седьмую эпоху, Лаодикийскую, которую Господь с отвращением «изблюет из уст Своих».

Само собой, что о долговременности Филадельфийской эпохи теперь нет возможности делать никаких соображений. Но после нее наступает последняя седьмая эпоха.

Седьмая эпоха - Лаодикийская. На характеристике этой эпохи не останавливаюсь. Она - самая печальная изо всех и закончится величайшими бедствиями, которые подробно описаны в Апокалипсисе. Закончится она пришествием Антихриста и его недолговременным царствованием. Затем уже наступит конец мира.

По вопросу о конце мира существует большое разногласие: как понимать этот конец? Многие полагают, что это лишь промежуточное «тысячелетнее царство» Христа на земле. Свое мнение о «тысячелетии» я выразил выше.

Лев Тихомиров. Апокалипсическое учение о судьбах и конце мира